Необходимость направлять и вдохновлять новообращенных, против строгости
Воскресенье Святого Фомы, 1973 [23 апреля/6 мая],
Дорогой отец Нектарий,
Воистину Христос воскрес!
Спасибо за ваше письмо и советы касательно «духовной» и «полемической» ориентации. Я думаю, что в этом вопросе мы вполне согласны.
У нас нет ничего, что можно было бы добавить к нашим предыдущим письмам, но мы очень обеспокоены тем, что не смогли донести до вас очень важный момент касательно отношения Владике Иоанна к миссионерским трудам. Конечно, в значительной степени этот момент должен быть «ощущен», а не объяснен, но, пожалуйста, постарайтесь понять, что Владыка Иоанн вовсе не был «ошибочен» в этом вопросе, а наоборот, это был один из самых важных аспектов его вдохновляющей и святой жизни. Можно не соглашаться с ним по некоторым конкретным «экономиям», но его основной подход был правильным и незаменим для нас сегодня. Его точка зрения заключалась, как я думаю, я уже говорил, в том, чтобы направлять и вдохновлять, а не толкать и принуждать. Он вовсе не оставлял новообращенных без руководства; он знал точно, как и когда давать это руководство, чтобы оно вдохновляло, а не подавляло дух. Некоторые люди указывают на «ошибку» Французской Церкви — но факт остается фактом, что сегодня существует здоровая французская миссия в Церкви за границей, и без него вряд ли бы она существовала. Что лучше: вдохновить и позволить дереву расти, а затем собирать плоды только с половины ветвей, или, из-за «строгости», топтать растение с самого начала и не получить дерева вообще?
Отец, посмотрите на себя и на отца Пантелеимона. Вы пришли в Церковь за границей как «новообращенные» в определенном смысле, и вы сами рассказываете нам, насколько не православным было тело, из которого вы пришли. Разве вы не понимаете, что в Церкви есть и были люди, которые считают, что вас следовало бы подавить, будь то за ваши ошибки (а вы, конечно, сделали их, будучи человеком) или за те практики, которые у вас есть и которые кажутся странными «нормальному русскому» стандарту? Вы думаете, что вас бы приняли в Церкви за границей, если бы дух (и непосредственное участие, в случае отца Пантелеимона) Владыки Иоанна не преобладал? Разве вы не понимаете, что ваше само существование в Церкви за границей — это «экономия», которую некоторые «строгие» наблюдатели не одобряют?
Отец, давайте не будем вводить такую «строгость» в Церковь за границей. Давайте поблагодарим Бога за то, что вам и отцу Пантелеимону позволено свободно существовать и развиваться в своем собственном ритме в Церкви за границей; пусть и другие делают то же самое, особенно если в целом их подход кажется разумным и если они получают здравые советы. Не обязательно иметь абсолютное согласие по всем вопросам — под которыми я имею в виду конкретно такие вещи, как отношение между Исповедью и Причастием, подлинность Туринской Плащаницы, отношение к современной идеологии — чтобы быть частью одной истинной Православной Церкви и ее миссии.
У нас есть основания полагать, что мы знаем Алексея Юнга гораздо лучше, чем вы, и человек, о котором вы говорите, не кажется нам тем же самым человеком. Мы можем только заключить, что вы «читаете в нем» определенные впечатления и страхи, которые у вас есть, и также ожидаете, что он будет соответствовать определенным вашим мнениям, которые отнюдь не разделяются всей Церковью. И, пожалуйста, не отбрасывайте всех, кто не согласен с вами, как находящихся под «латинским влиянием». Это всего лишь предположение, и во многих случаях это круг [?] работы. Пример: Как мог святой, который так сильно писал о «безблагодатных папистах» (Владыка Иоанн), также петь службу Блаженному Августину? Вероятно, по той же причине, что имя последнего было введено в Русский Календарь в 19 веке на основании авторитета святого Никодима Святой Горы! Он тоже был униатом? Или все же возможно иметь различие во мнении по этому вопросу? [Письмо заканчивается, написано от руки, возможно, никогда не отправлено.]